Первая конница независимой Польши
Легендарная польская кавалерия зарождалась под Харьковом
Первая мировая война вызвала подъем национального движения на землях расчлененной Польши. По обе стороны фронта поляки надеялись что победа в войне наконец объединит Польшу и, возможно, даст ей независимость. Противоборствующие стороны эти настроения в поляках всячески подогревали и старались использовать с выгодой для себя. Например — создавая польские национальные воинские части, к чему активно стремились сами поляки.
В России разговоры о возможности создания таких частей начались уже в первые дни войны. Однако приступать к их формированию власти не спешили. Полякам не особо доверяли — два их восстания против России в XIX веке еще не были забыты. Однако когда у Австро-Венгрии появились польские легионы Юзефа Пилсудского, русское командование решило не отставать и уже в 1915 году польский «легион», названный по месту формирования Пулавским легионом, появился в составе русского Юго-Западного фронта. Обретя надежду на независимость, поляки отважно сражались за нее, не жалея жизней в боях. После больших потерь из остатков легиона начинается формирование Польской стрелковой бригады. Несмотря на огромный энтузиазм и желание поляков объединяться в полки, процесс формирования национальных частей шел с трудом. За несколько месяцев были образованы всего четыре пехотных батальона, саперная рота и дивизион улан — всего около 4 тыс. человек. В марте 1916 г. бригада отправилась на фронт.
После оккупации Царства Польского Центральными державами и их обещания создать на оккупированной территории «независимое» польское государство Россия вынуждена была сделать ответный ход в решении польского вопроса. Идя навстречу просьбам поляков, командующий Юго-Западным фронтом генерал Брусилов разрешил развернуть Польскую стрелковую бригаду в дивизию. С этой целью в январе 1917 г. бригада была переведена в Киевский военный округ, где части были расквартированы следующим образом: первый пехотный полк формировался в Киеве, второй — в Борисполе, третий — в Полтаве, четвертый — в Березани, уланский дивизион — в Чугуеве.
В том, что польские кавалеристы стали именно уланами, а не, к примеру, гусарами или драгунами, нет ничего удивительного. Уланы — традиционный польский национальный род кавалерии (точно так же, как гусары — венгерский или драгуны — немецкий), взятый на вооружение многими армиями мира. В том числе и русской, одним из первых уланских полков которой был Чугуевский уланский полк. В Чугуеве от этого полка, еще с начала XIX века, сохранилась прекрасная база — казармы, манеж, цейхгаузы и другие военные постройки. В мирное время последние полсотни лет их занимал 10-й гусарский Ингерманландский полк русской армии. С уходом его на фронт часть казарм заняли юнкера Чугуевского военного училища, а в оставшиеся в начале 1917 года и поселили польских улан.
В Чугуев дивизион прибыл 27 февраля. Население города сперва восприняло улан несколько прохладно, но очень скоро отношение к ним потеплело. Русские военные относились к дивизиону с почтением, считая его гвардией. Зато власти полякам не доверяли и не хотели выдавать им пулеметы. Тем не менее уланы постоянно думали о расширении дивизиона и формировании полка. По этому вопросу командир дивизиона подполковник Обух-Вощатынский уже 28 февраля отправился в Киев, передав командование ротмистру Вакарсевичу.
В дни Февральской революции польский уланский дивизион стал сдерживающим фактором, благодаря которому революция была встречена в Чугуеве спокойно и мирно. Уланы представляли собой внушительную силу, которой весьма боялись революционеры. Не зная, как поведут себя уланы, чугуевский гарнизон опасался открыто выступить без согласования с ними.
18 марта власти обратились к ротмистру Вараксевичу с просьбой разрешить устроить демонстрацию. Тот разрешил, поскольку считал, что поляки в России — иностранцы и не должны вмешиваться во внутренние дела. Демонстрация состоялась, но уланы в ней участия не принимали. Осмелевшие демонстранты 21 марта с красными знаменами появилась перед казармами 3-го эскадрона, требуя, чтобы уланы приняли участие в демонстрации. Командир эскадрона подротмистр Жолкевский решительно отказался. А через несколько дней, уже по приказу начальника гарнизона, вместе с другими частями дивизион промаршировал по улицам Чугуева под звуки «Марсельезы». Польский орел со знамени гордо смотрел, как русские своими руками срывали собственных орлов и втаптывали их в грязь...
После Февральской революции и признания Временным правительством права поляков на образование собственного государства появилась реальная возможность формирования настоящего польского войска. Деморализация, разложение русской армии и ослабление вооруженных сил России дали полякам возможность добиваться от русского командования больших уступок в деле развития национальных воинских частей. 21 апреля 1917 г. солдаты Польской стрелковой дивизии на съезде в Киеве провозгласили своей целью образование независимой Польши, для чего необходимо было создать польскую армию, которая выступит на стороне Антанты.
Когда Временное правительство распорядилось принести новую присягу на верность революции, уланы сперва отказались. Но поскольку присягать все же было необходимо, подротмистр Жолкевский отправился к начальнику гарнизона и добился разрешения принести присягу в собственной редакции. Эту присягу разработала группа офицеров под руководством Жолкевского. Точный текст ее до нас не дошел. Известно, что уланы присягнули драться до конца за свободу, независимость и объединение Польши и обязались сотрудничать с Россией постольку, поскольку это не будет противоречить польским национальным интересам. Присягу принесли 25 марта 1917 года.
Тем временем дело формирования полка отнюдь не продвигалось. Генерал Брусилов согласился формировать только третий эскадрон и превратить двухэскадронный дивизион в трехэскадронный. Это было небольшим шагом вперед, ибо третий эскадрон существовал и так, только назывался запасным подразделением. Поэтому нужно было действовать как-то иначе, не дожидаясь инициативы высших воинских властей.
Недалеко от Чугуева, в г. Балаклея стоял 5-й запасной кавалерийский полк, обеспечивавший резервами 9-ю и 10-ю кавалерийские дивизии. В этом полку было много поляков, и в свое время они даже добились от командования приказа о сформировании в нем польского эскадрона, однако через несколько дней этот приказ был отменен. Теперь из Балаклеи в Чугуев прибыл корнет Казимеж Закжевский с сообщением о том, что польский эскадрон сформирован, и попросил принять его в полк. Но сперва нужно было получить разрешение от революционных властей. После неудачного опыта с Брусиловым в дивизионе не видели смысла обращаться к военным властям. Решили использовать революционную неразбериху и на основании любого приказа, подписанного пусть даже некомпетентными властями, забрать эскадрон. Такой властью оказался харьковский революционный комиссар Поддубный. Без особого труда ротмистр Вараксевич добился от него разрешения забрать 200 человек с оружием, столько же лошадей и седел. Несмотря на протест командира запасного полка, благодаря решительной позиции солдат эскадрон был доставлен в Чугуев. Прибытие эскадрона стало большим праздником для улан. Весь дивизион выехал навстречу новым сослуживцам и триумфально сопроводил их в казармы.
Запасное подразделение стало 3-м эскадроном, а новоприбывший — 4-м. Так де-факто возник полк польских улан, правда, еще неполный по сравнению с российскими полками шестиэскадронного состава, и без пулеметов, которые были получены уже на фронте. 19 апреля дивизион был официально переименован в «1-й польский уланский полк», о чем было доложено командованию округа.
Делегация полка отправилась в Петербург, в Главный штаб, чтобы представить на утверждение проект формы и просить дать полку название — «имени Юзефа Понятовского» — в честь наполеоновского маршала. Другая делегация выехала в Москву — чтобы получить обещанное русскими знамя одного из старых полков польской кавалерии. Однако из-за стремительного нарастания анархии в России получить знамя, форму и наименование 1-му польскому уланскому полку не удалось.
А в Чугуеве большевистские агитаторы пробовали заразить улан революционными идеями. Интересно, что ядро большевистской ячейки в Чугуеве состояло также из поляков. Еще в 1914 году вместе с обозным заводом Борковского из прифронтовой Прибалтики в Чугуев были эвакуированы польские рабочие, среди которых было много большевиков. Теперь они потребовали от командира улан разрешения на созыв нескольких митингов. Будучи совершенно уверенным в своих уланах, тот разрешил. Митинги закончились для агитаторов печально. В первый раз уланы их освистали и выбросили за дверь конюшни, в которой происходил митинг. Во второй раз профессионального большевистского агитатора уланы разложили на скамье и выпороли. После этого попытки агитировать полк прекратились.
В мае сформированная польская стрелковая дивизия выступила на фронт, а вместе с ней и уланский полк. В неудачном июльском наступлении на фоне общего разложения армии поляки показали незаурядную дисциплину и мужество, прикрывая отход деморализованных русских войск и до последнего сдерживая наступление врага. В бою у села Креховцы под г. Станиславом (ныне — Ивано-Франковск) 1-й польский уланский полк понес большие потери. В память об этом бое полк получил свое имя — «1-й полк улан Креховецких». Под этим именем он и вошел в историю независимой Польши, прославившись впоследствии в боях с большевиками и фашистами.
25.11.2005, 16:25
