Историк
Забанен
3743
1-July 03
34
|
— Стоить и думаеть, и думаеть, что думаеть,
и сам не знаеть, что ничего не думаеть. А не хотите
ли в карцер, юнкер?
А.И. Куприн. “Юнкера”.
Широко рекламированный фильм режиссера Н.С. Михалкова “Сибирский цирюльник”
вышел на экраны в 1999. Общая стоимость производства картины оказалась
внушительной, а на фоне современного состояния российского кинематографа -
прямо-таки грандиозной ($ 45.000.000). Следовательно, зритель был вправе
надеяться увидеть на экране нечто соответствующее израсходованным суммам. К
большому сожалению, надежды эти не сбылись. Оставляя профессиональным критикам
разбор художественных достоинств и недостатков картины, попробуем остановить
свой взгляд на военном аспекте “Сибирского цирюльника”, тем более, что
“юнкерская” тема проходит красной нитью через весь сюжет киноповествования.
Император Александр III в начале своего царствования (1881-1894)
ввел в российских войсках обмундирование нового покроя, которое современники
называли “народным” или “мужицким”, в зависимости от отношения к оному. Впервые
за последние двести лет в основу мундира легла не чуждая европейская мода, а
национальное простонародное платье - круглые барашковые шапки, широкие шаровары,
поясные кушаки, сапоги в сборку и проч. Среди военнослужащих стало обыкновенным
носить бороды. Пестро и не по-русски одетых армейских гусар и улан поверстали в
драгуны, чья униформа сходствовала с пехотной. Армия приобрела неброский по
очертаниям и неяркий по цвету облик.
Далеко не всем это понравилось, тем паче, что такая форма, помимо
достоинств, имела и ряд существенных недостатков. С приходом к власти нового
императора Николая II в военных кругах почти сразу был поднят вопрос об
изменении обмундирования, и первые же практические шаги в этом направлении
породили массу костюмных проектов. Но та простота армейской одежды, которая
вызывала досаду в войсках при Александре III, в наши дни, наоборот, должна была
сыграть на руку кинематографистам при воссоздании военных реалий той эпохи.
Собственно говоря, вторая половина XIX века - период от нас не столь уж далекий;
письменных, изобразительных источников, фотографий и подлинных вещей сохранилось
предостаточно и ознакомиться с ними не представляет великого труда. Тем не менее
кадры “Сибирского цирюльника” вызывают множество закономерных вопросов и
возражений.
Поскольку Павловское и Константиновское военные училища находились в
Санкт-Петербурге, а действие фильма происходит в Москве, то, вероятно,
подразумевается Александровское военное училище, которое располагалось в
первопрестольной. Если это так, то погоны у юнкеров должны быть белые суконные
с красным вензелем императора Александра II. Однако персонажи фильма носят
красные погоны, украшенные желтой непонятной монограммой - то ли императора
Александра III, то ли наследника цесаревича Алексея Николаевича. Надо полагать,
в первом случае сыграл свою роль киношно-мультипликационный стереотип - погоны у
служивого обязательно красного цвета, иначе зритель не поймет; - что же касается
вензеля, то такими мелочами создатели исторической эпопеи просто не стали
забивать себе голову.
Поясной повседневный ремень юнкерам с 1885 полагался белый кожаный;
бляха на нем - вороненая с накладной императорской короной желтого металла. В
кинофильме ремни коричневые, а бляхи - черные все с теми же вензелями желтого
цвета и непонятного происхождения. Кокарда юнкерской фуражки должна крепиться на
околыше, как в гвардии. В кинофильме кокарда располагается на тулье, а околыш
опять-таки помечен загадочной монограммой. Быть может, создатели “Сибирского
цирюльника” не захотели связываться с конкретным представителем дома Романовых
или, наоборот, продемонстрировали таким способом свою лояльность династии в
целом? Пуговицы на мундирах и двуглавые орлы на барашковых шапках юнкерам с 1882
полагались из красной меди, подобно гвардии; в кинофильме пуговицы, как
положено, с короной, но желтого металла; гербы на шапках также латунные. Разница
между красной и желтой медью (латунью) не только технологическая, но и вполне
визуальная, заметная невооруженным взглядом (так что это не пустая придирка).
Юнкерский виц-мундир по расцветке повторял парадный, только золотые
галуны и белые белевые петлицы на воротнике и обшлагах отсутствовали. Воротник и
обшлага были темно-зеленые с красной выпушкой; на воротник нашивался еще красный
суконный клапан. В кинофильме юнкера носят мундиры с красными обшлагами. Кушаки
при парадной форме у них также красные вместо положенных белых. Гимнастические
рубахи (гимнастерки) покроем соответствуют позднейшему образцу 1907 - несколько
пуговиц на нагрудной планке вместо одной, рукава с обшлагами вместо прямых,
сзади нет хлястика для поясного ремня - и к тому же имеют цветные погоны, хотя
вплоть до 14 октября 1896 погоны на гимнастерках полагались из белого ревентуха.
Что касается кушака, который по уставу полагался в цвет погон, то здесь
костюмеры “Сибирского цирюльника” проявили дьявольскую униформологическую
последовательность - окрасив красным погоны, сделали то же и с кушаком. В
остальных случаях историческая достоверность, видимо, принесена в жертву внешней
яркости - действительно, что за царский юнкер с погонами некрашеного полотна!
Постоянный состав училища (солдаты и унтер-офицеры) носил
общепехотную форму; лишь погоны были такие же, как у юнкеров, но без галунной
обшивки. В кинофильме у фельдфебеля постоянного состава на воротник нашиты не
положенные ему юнкерские петлицы, однако обшлага при этом - темно-зеленые, то
есть единственно правильные во всем учебном кинозаведении!
Офицерский виц-мундир отличался от парадного отсутствием эполет и
серебряного офицерского шарфа, вместо которых носились галунные погоны и
кашемировый кушак, в Александровском училище - белый. Но чаще всего пехотные
офицеры надевали даже не виц-мундир, а суконный сюртук или полотняный китель
(летом) - оба простые по покрою, без украшений. Портупея шашки при повседневной
форме полагалась черная лакированная. В кинофильме офицерам присвоены непонятные
виц-мундиры без шитья, совсем как у нижних чинов; вместо кушаков - темные
поясные ремни с одношпеньковыми пряжками - похожую амуницию носили тогда рядовые
в кавалерии и конной артиллерии. Сюртуки на всем протяжении “Сибирского
цирюльника” мелькают лишь однажды, кителей вовсе нет; в основном же
отцы-командиры предпочитают носить смесь из парадной (галунная портупея) и
повседневной (погоны) формы одежды.
Действие фильма, как указано в титрах, относится к 1885. В то время
на вооружении русской армии еще находились однозарядные винтовки системы Бердана
№ 2 или "берданки", как их называли в просторечии. Между тем экранные юнкера
маршируют с трехлинейными магазинными винтовками системы Мосина, появившимися
позднее (после 1891), а вместо патронных подсумков образца 1882 используют чуть
ли не советские, образца 1940, или вовсе малопонятные емкости, не поддающиеся
датировке. Не менее экзотично вооружены их противники-террористы: в руках у них
револьверы знаменитой системы Нагана, которая также еще не была изобретена в
1885. Сами сцены взрыва и последующей потасовки вызывают недоумение, как,
впрочем, и количество “народных мстителей”.
После мосинских винтовок и наганов что и говорить о таком
незначительном моменте, как способ крепления погонного ремня. До 1910 белый
юфтовый ремень продевался в антабки (скобки) на винтовочном ложе; в кинофильме
ремень (если он вообще есть) крепится через глазок в прикладе, согласно
позднейшим установлениям. Соответственно и штыки от винтовок Мосина юнкера
содержат в ножнах, тогда как в 1885 бердановский штык без всяких ножен
вкладывался в кожаную лопасть на поясе.
Многие детали экипировки в фильме не то что ошибочны, но просто
отсутствуют. Так, у дежурного унтер-офицера почему-то нет тесака образца 1848,
который ему всегда полагался на дежурстве. Таких же тесаков, равно как и
револьверов в черных кобурах с голубыми шнурами и голубыми гайками, лишены чины
училищного оркестра (кстати, у них отнято не только личное оружие, но и
офицер-начальник - оркестром дирижирует нижний чин). Сами юнкера передвигаются
налегке, хотя даже при парадной и выходной формах им положен был внушительных
размеров бердановский штык в поясной лопасти, а при тактических занятиях на
местности - еще и неполная выкладка: два подсумка, малая саперная лопата,
водоносная баклага и сухарный мешок (поскольку с такой подвеской не очень-то
развернешься в купе мягкого вагона, в фильме названные предметы заменяет десяток
бубликов на нитке). Вообще все мероприятия, связанные с выходом в поле и
учебными стрельбами, проводились летом, в лагерях, тогда как по сценарию юнкера
возвращаются в alma mater зимой (откуда - непонятно).
Отдельного описания заслуживает сцена со знаменем. Знаменосец
состоял в чине не ниже фельдфебеля, носил голубой кушак, шашку на белой юфтовой
портупее и револьвер в черной кобуре с голубым шнуром и трехцветной
(бело-черно-оранжевой) гайкой. В строю при знамени находились также шесть
человек ассистентов унтер-офицерского чина, каждый из которых был вооружен
винтовкой Бердана и подсумком, носимым на поясе с правой стороны. В “Сибирском
цирюльнике” безоружного знаменосца в красном кушаке охраняют два унтера с
шашками наголо, что подозрительно напоминает ритуал выноса знамени, принятый в
советской армии.
Перевод юнкеров с 1-го на 2-й курсы училища проводился в летних
лагерях; государь император при этом событии никогда не присутствовал. При
переводе на 2-й курс унтер-офицерские чины получали лишь те юнкера, которые
назначались командирами отделений и взводов юнкеров 1-го и самого 2-го курсов.
Из особо отличившихся в учебе и поведении выбирали также фельдфебелей полурот. В
фильме унтер-офицерами становится весь личный состав 2-го курса училища; у
главного героя на погонах видны то две унтерские лычки, то одна широкая
фельдфебельская (к тому же пришитая неправильно); само же торжество
разворачивается на Соборной площади московского Кремля, да еще с участием
императора Александра III и его свиты! Хорошо хотя бы, что в кадр для вящей
кульминации не попали мавзолей и манежные новостройки. Столь щедро пожалованные
лычки почему-то золотые, хотя юнкерам они полагались белые белевые с красным
просветом, как в армейских гренадерских полках.
Режиссер Никита Михалков (в роли самодержца) скачет верхом и
произносит речь. Как сам “император”, так и сидящий с ним на одной лошади
малолетний великий князь Михаил, одеты в странные мундиры, на которых красные
воротники и золотое шитье старейшего полка российской гвардии (Преображенского)
соседствуют с темно-зелеными рукавными обшлагами, как у гвардейских егерей.
Впрочем, подчеркнутое пренебрежение режиссера Михалкова к достоверности военного
костюма уже стало притчей во языцех в кругу специалистов...
Шинельные скатки юнкеров довольно неуклюжи - очевидно потому, что
складки на спинках их шинелей наглухо зашиты (так удобнее кататься с ледяной
горы, но труднее аккуратно катать скатку). Можно при желании пораниться
эспадроном (согласно словарю иностранных слов - учебное холодное оружие), но
куда легче повредить здоровье, если в холодную погоду ходить без положенного по
уставу башлыка. И уж совсем необязательно показывать нарочито крупным планом
современные хромовые сапоги, которые так же отличаются от сапог 1880-х годов,
как модельная обувь от тапочек (хотя, конечно, уважаемым американским зрителям
очертания пресловутого “русского сапога” абсолютно безразличны).
Жандармы (вы помните эту проникновенную сцену с арестантским этапом)
носили тогда мундир образца 1882, кавалерийского покроя, который застегивался
крючками на правую сторону и украшался красным, прикрепленным на левом плече
аксельбантом. В кинофильме жандармы одеты в мундиры образца 1897 на пуговицах,
аксельбант у них висит справа, а лошадей и каторжников они похлестывают
нагайками. Нагайка давно уже входит в набор культурно-бытовых штампов о
дореволюционной России - снежная зима, сорок сороков, санки, блины, икра, водка,
гармошка, кулачный бой, проруби, генералы - все это, кстати, присутствует в
“Сибирском цирюльнике”. Но с нагайкой неразлучен совсем другой типичный персонаж
- казак. Жандармы, как и вся регулярная кавалерия, носили на сапогах шпоры;
управление конем осуществлялось, соответственно, шпорами и уздой. Казачьи войска
шпоры традиционно не употребляли, а пользовались при верховой езде плеткой.
Жандармам из “Сибирского цирюльника” гораздо полезней было бы иметь при себе
поясные кушаки и револьверы со шнурами, которых у них почему-то нет.
Солдаты конвойной команды (в фильме - армейская пехота) вместо
положенных темно-зеленых суконных мундиров одеты в б/у костюмы зеленовато-серого
оттенка, выцветшие и заношенные, вероятно, на киносъемках прошлых лет. У офицера
конвоя из-под воротника шинели видны застежки галстука, то есть шинель одета
прямо на нижнее белье, а не поверх мундира или сюртука, как полагалось по уставу
и нормам приличия!
Все зауральские казачьи войска, кроме Семиреченского, носили косматые папахи из
нестриженой овчины; в кинофильме сибирские казаки в гладких папахах европейских
степовых казачьих войск. Армейским музыкантам крыльца у плеч полагались только
на мундирах; в кинофильме можно видеть крыльца на шинелях, да к тому же еще и
несуразно огромного размера, почти до локтей...
Мы уделили внимание лишь деталям униформы (далеко не всем) и
некоторым особенностям военного обихода. Надо полагать, свое веское слово могут
добавить знатоки орденов и прочих наград, специалисты по быту и гражданскому
костюму России второй половины XIX века. Но полно... Просто не верится, что
бюджета фильма не хватило на то, чтобы раздобыть десяток винтовок Бердана (хотя
бы для персонажей первого плана) или изготовить их муляжи. Невероятно, чтобы
режиссер с таким именем не мог привлечь на свою картину консультантов, знакомых
по меньшей мере с мемуарами бывших воспитанников военных училищ (не говоря уже
об архивных документах и проч.). Просто Н.С. Михалков не ставил перед собой
подобных задач и всего лишь использовал историческую тематику для оформления
собственных актерско-режиссерских находок и импровизаций. Конечно, в искусстве
каждый идет своей дорогой, но показательно, что мировой кинематограф знает
примеры, когда создатели и не столь претенциозных картин уделяли куда большее
внимание историческому антуражу (их фильмы от этого только выигрывали). Однако в
“Сибирском цирюльнике” за образец для подражания были приняты худшие традиции
голливудского кино, почти карикатурно спародированные на псевдороссийской почве.
Нам же остается только повторить, что какими бы высокими
художественными или патриотическими помыслами не руководствовались создатели
“Сибирского цирюльника”, большинство из того, что показано в их фильме -
неправда (как в целом, так и в бесконечных мелочах). А ложные представления о
прошлом нашей страны вряд ли помогут ее будущему.
P.S. По слухам Н.С. Михалков собирается “Спасти рядового Райана”. Помня
небрежное отношение этого режиссера к историческим деталям, пожелаем себе и
публике, чтобы этот рядовой не оказался власовцем...
P.P.S. В 1885 в Москве было еще одно военно-учебное заведение второго разряда -
Московское пехотное юнкерское училище, - но по ряду признаков можно заключить,
что сюжет фильма ориентирован на александровских юнкеров.
Не вступая в спор с рецензентом, все же отметим, что знаток московской старины
В.А. Гиляровский, описывая студенческие волнения 1880-х годов, упоминает конных
жандармов, которые разгоняли толпу нагайками. - Примечание редактора.
Б. Пантюхин.С некоторыми сокращениями по Альманаху российской военной истории
"Военная иллюстрация".
|
04.03.2005, 00:03
